Александра Волкова
Инженер-исследователь Центра Хериот-Ватт
— Здравствуйте, Александра! Спасибо, что согласились принять участие в проекте «Девушки в нефтегазе». Можете, пожалуйста, рассказать о вашем пути в нефтегазовую отрасль?
— В отрасль попала довольно случайно, еще будучи в школе. Изначально я хотела поступать в класс физико-математического профиля, но после узнала об открытии «Роснефть-класса», где и продолжила обучение. После обучения почти всем школьникам раздавались целевые места в Институт нефти и газа Сибирского Федерального Университета в моем городе Красноярске. К тому моменту я уже два года занималась научной деятельностью в науках о Земле, был большой интерес к физическим процессам, которые происходят не просто где-то в лабораториях, а на нашей планете. Итогом стал выбор специализации «Геофизические методы поиска и разведки месторождений полезных ископаемых». О сделанном выборе не жалею.
— Что хотелось бы отметить в обучении на «Геофизических методах поиска и разведки»?
— Учебные Геофизические и производственные практики. Научной деятельностью удобнее всего заниматься в офисе, сидя за компьютером. Когда я работала в поле, то не знала, как собранные мной данные потом обрабатывали. Поэтому, если это можно было бы совмещать: что-то в поле поделать и эти данные использовать в научной деятельности, то это был бы оптимальный вариант. Меня в целом больше привлекает физическая работа, а не сидячая в офисе, но указанный выше минус сыграл решающую роль. В итоге моей профессиональной сферой деятельности стала сейсморазведка.
— Где Вы продолжили обучение?
— Во время моей работы (с конца третьего курса) в РН-КрасноярскНИПИнефть я, как сейсмик, много взаимодействовала с геологами. Тогда я и осознала, что общение проходит на разных языках. Сейсмиков я понимала, а геологов нет. Не понимала о каких реках и барах идет речь под землей (улыбается). Рассматривала разные варианты отучиться на геологию нефти и газа, когда мои коллеги с бывшей работы и один из преподавателей «Института нефти и газа» — Битнер Александр Карлович посоветовали магистратуру британского университета Heriot Watt. По их словам, в ней дают сильное образование, собрав все лучшее и с российского, и с британского опыта. Российский опыт присутствует потому, что половина состава преподавателей – русские. В итоге выпускники могут не только работать за рубежом, но и успешно показать себя в отечественных компаниях.
— Сейчас сейсморазведка — тренд в нефтегазовой отрасли, а Вы решили заниматься ей до того, как она стала популярной. Как Вы выбрали данную специализацию?
— Еще на первом курсе преподаватель сказал, что геофизические исследования скважин (ГИС) и сейсморазведка — основные направления в геофизике. Да, сейсморазведка сейчас в каком-то роде тренд, особенно если ориентироваться на западные конференции. В России процесс идет медленнее. Почему тренд? В настоящий момент технический прогресс позволил улучшить разрешающую способность исследований плюс компьютерные мощности позволяют сделать это быстро, оперативно. Мы уже не считаем по несколько месяцев стандартные процедуры, а можем сразу получить результат. Совокупность этих факторов начинает толкать сейсмику на еще большее развитие. Что еще, кроме сейсморазведки, может предсказать то, что находится в межскважинном пространстве?
— Насколько мы знаем, Вы сейчас преподаете. Можете рассказать, как Вы попали в преподавательскую сферу?
— Изначально в преподавательскую сферу я попала, обучаясь в магистратуре Heriot-Watt на программе «Reservoir Evaluation and Management». В программе есть курсовой проект по сейсмике «Gullfaks exercise» и мне очень хотелось сделать его более интересным и наглядным, чтобы люди поняли, что сейсмика это красиво, и полезно, и интересно. Вот так я втянулась в преподавание. Далее было предложение по участию в лекциях на курсе REM, решила раскрыть наиболее знакомую мне на тот момент тему «Обработка сейсмических данных». Вскоре, уже во время работы в центре Heriot-Watt на базе ТПУ, занялась интерпретацией сейсмических данных, взяла на себя практически все интерпретационные тематики. AVO и инверсия раскрывается Александром Буториным, который приактически каждый год к нам приезжает и делится своим опытом.
— Получается, в данный момент Вы и работаете, и преподаете? Расскажите, как все успевать?
— Да, я одновременно работаю и преподаю. К сожалению, не всегда преподавание идет отдельно от работы, зачастую надо успевать читать лекции во время большой нагрузки по работе. В принципе, и для меня существуют некоторые плюсы: во-первых, когда идет объяснение темы слушателям, я сама раскрываю ее глубже для себя. Во-вторых, мне нравится получать обратную связь, когда понимаю, что люди не просто получили какие-то знания, а они это поняли и при этом сделали что-то свое. Это меня мотивирует и позволяет отвлечься, например, от монотонного проекта. Попреподавала — разгрузилась. Но если посвящать лекциям целый день с утра до вечера, то там уже появляются усталость и трудности переключения с одной деятельности на другую, в этом случае спасают только тренировки.
— То есть Вам, наоборот, помогает работа в разных сферах деятельности?
— Помогает, главное обходиться без сильного перегруза.
— Как Вы находите мотивацию не стагнировать на работе, а все время развиваться?
— Можно сказать, тут замешан научный туризм (улыбается). У меня часто есть желание куда-то съездить, но я при этом понимаю, что самостоятельно могу отправиться только на сборы и на соревнования (Александра является кандидатом в мастера спорта по спортивному ориентированию) и зачастую не куда тебе хочется, а туда, где проводится соревнование (смеется). Обычно я узнаю, где в интересных местах проводится сильная конференция, которая собирает крутых специалистов. Это очень сильно помогает отвлечься, прекрасный шанс прокачать новые навыки и посмотреть новые города, а иногда даже страны.
— Вы могли бы рассказать об одном интересном проекте, в котором принимали участие?
— Довольно интересным с научной точки зрения был проект по палеозою. В проект привлекались разные геологические и геофизические методы для лучшего понимания недр. Для себя открыла с другой стороны такие геофизические методы, как грави- и магниторазведка. Я была знакома с ними раньше, но мне они казались малоглубинными рудными методами. В ходе проекта с удивлением узнала, что в нефтяной отрасли они применяются и хорошо работают. Плюс, с той же сейсмики можно брать какие-либо подходы, адаптировать их и применять к грави- и магниторазведке.
— Вы за то, чтобы все области науки работали вместе?
— Да, но порой в этом бывает сложновато разобраться, один метод говорит одно, результаты интерпретации второго — другое, а керн в скважине вообще указывает на противоположное.
— В таком случае верить надо сейсморазведке?
— Верим, конечно, прямым скважинным данным — керну, в котором физически можно увидеть характеристики коллектора. Уже потом — скважинные данные ГИС и сейсмика. Если у нас какие-то проблемы с сейсмикой, то привлекаем гравимагниторазведку или комплексные исследования.
— Немного абстрагируемся от сейсморазведки и попросим профессиональный совет: какие еще существуют тренды в геологии, обратить внимание на которые вы бы посоветовали молодым специалистам и студентам?
— Главное не зацикливаться на чем-то одном, а пытаться смотреть в разные отрасли. Например, если ты геолог, то нужно изучать геофизику, разработку, то есть связь с остальными дисциплинами. В крупном масштабе, если ты заинтересованный молодой специалист, то стоит цеплять идеи со смежных областей. Если касаться сейсмики, то это может быть поиск альтернативных источников энергии, если геологии, то это может быть методы рудных исследований.
— Очень хороший совет. Перейдем к теме проекта «Девушки в нефтегазе». Сталкивались ли Вы с какой-либо дискриминацией в своей отрасли по гендерному признаку?
— Особо нет. Если не считать предложение в иностранную аспирантуру, где сказали: «На территории кампуса ходи в чем хочешь, а если ты выйдешь за пределы в шортах, то тебя там чуть ли не уничтожат». Меня такое, естественно, не устроило (смеется). Я даже не стала рассматривать эти варианты (Саудовская Аравия).
Перед производственной практикой произошла такая ситуация, что моему преподавателю пришлось упрашивать начальника отряда взять меня на полевую практику. Потому что когда начальник отряда понимает, что у него несколько сильных человек выпало (мужиков-работяг) и в отряд попали студенты, а среди них еще и девушка, то у него появляются сомнения. Преподавателю пришлось доказывать, что я девушка сильная и выносливая. Вот так я попала на поля. В продолжении истории — была еще битва насчет освобождения от дежурства на кухне. Я ее выиграла (смеется) и вообще не готовила.
— Как мы знаем от другой участницы нашего проекта, которая обучалась в Арабских Эмиратах, там одинаково относились и к женщинам, и к мужчинам в профессии.
— В профессии — да. Ну, а в плане быта, если тебе надо на тренировку, но тебе же не наматываться платком и надевать штаны до пола. В бытовом плане ограничений гораздо больше. Во время работы на месторождении, в кампусе или еще где-то все равны, но, а если ты хочешь выйти за пределы рабочей территории, то нужно учитывать нравы, принятые в государстве.
— Вы бы не согласились ни работать там, ни учиться?
— Может временно, на небольшой срок.
— Что вы думаете насчёт декретного отпуска и трудоустройства?
— В целом могу сказать, что на место ушедших в декрет будущих мам часто трудоустраивают студентов. С точки зрения развития компании это неплохо, так как во многие компании ребятам сложновато устроиться на работу во время обучения в университете.
— Существуют ли для девушки положительные стороны работы в нефтегазовой сфере?
— Если работать в офисе на территории средней полосы страны, то нет никаких отличий. На Севере у девушек есть интересные преимущества: больше дней отпуска, где-то существуют укороченные дни.
— Как Вы думаете, потолок карьеры у девушек существует?
— Главное, чтобы ты сама была целеустремленной и сильной характером, надо показывать и доказывать, что ты чего-то стоишь, а не сдаваться после первых неудач. Среди моих хороших знакомых есть те, кто установил себе низкий уровень и боится его перешагнуть, аргументируя тем, что «ой, да я девочка, сильно лезть не буду, у меня ничего не получится». Не надо так.
— Главное вера в себя?
— Да, уверенность и стремление развиваться в своей отрасли. Также нужно читать статьи, книги, общаться с опытными специалистами, набираться опыта и навыков.
— Что еще можете посоветовать девушкам, которые планируют связать свою жизнь с нефтегазом?
— В первую очередь — грамотно выбрать специальность. В механизированных профилях, где есть советская закалка профессорско-преподавательского состава, нужно перебороть стереотипы на начальном этапе.
— Александра, спасибо за интервью! С вами было очень приятная общаться! Надеемся, что нашим участницам помогут Ваши советы!
Со спикером общалась Карина Никонова